† Форум сайта "Hellsing Universe" †

НАЗВАНИЕ: Мой ангел ходит в черном
АВТОР: Nefer-Ra
ЖАНР: альтернативная история, драма
РЕЙТИНГ: 13+
ПЕРСОНАЖИ: Интегра, Рип
СТАТУС: закончено
ОТ АВТОРА: фик написан как вариант окончания манги
ПРИМЕЧАНИЯ: исчерпывающая справка по скандинавской мифологии находится в Википедии. Тем, кто воспринимает текст только с музыкой, рекомендую читать под Kyrie eleison Моцарта.
Скрытый текст

Черный дым, застилающий вечернее небо, пронзительная свежесть ранней осени и тяжелый запах гари, пропитывающий старинные шпили и свежевымытый плац. Шелест падающих листьев и печальный звон церковных колоколов. Исполненный достоинства, но безнадежно горький. Плач по тем, кто не вернется никогда.
Два силуэта, едва различимые сквозь пыльное стекло, перечеркнутые жирными линиями свинцового переплета. Две тени, скользящие по гулким плитам пустого коридора. Неслышно, как и полагается теням.
- Доктор Кларенс?
- Да, сэр, - светлое пятно на фоне потемневшей от времени каменной кладки.
- Что вы можете сообщить о состоянии пациентки? - хрипловатый голос человека, привыкшего командовать, режет затхлый воздух как воронье карканье.
- Сэр... - раздражение и усталость сплетаются в этом привычном обращении, лишая его остатков вежливости, - вы можете меня уволить и даже лишить лицензии, но не в состоянии сделать меня чудотворцем. Ваша пациентка формально мертва. И спустя пару недель, возможно месяцев, эта формальность превратится в скромное надгробие на каком-то всеми забытом кладбище. Я не в состоянии восстановить разрушенную личность - только поддержать существование тела. Но и эта задача трудновыполнима - тело следует за разумом. В результате перенесенного стресса обострились все имевшиеся хронические заболевания, а без воли к жизни... В общем, не стоило ее спасать.
- Это не вам решать, доктор, - хищная маска лица на секунду застывает до полной неподвижности, превращаясь в причудливое собрание острых углов и резких теней. - Делайте все, что вам угодно, но через неделю она должна быть вменяема.
- Есть... сэр, - презрение ко всем сильным мира сего прорывается сквозь инстинкт самосохранения, повисая невидимыми кавычками, обрамляющими титул собеседника. Но тот лишь дергает уголком губ.
- Приступайте, время не терпит.

***

Треск пламени, скрежет металла и удушающая вонь горящей краски. Бесконечное падение под аккомпанемент криков боли и стонов. Медленное кружение в объятьях огромной воронки. Все глубже, все дальше во тьму. Может быть, там будет тихо…
Интегра сидела в кресле, прикрыв глаза, и не замечая, что из неплотно закрытого окна тянет сыростью, а темнеющее небо затянуто рукотворными облаками. Зачем смотреть, как сжигают твой город? Ведь где-то в памяти затерян его настоящий облик, безвозвратно утраченный в пожарах и безумии. Последний рыцарь проиграл, и теперь обречен наблюдать, как рушится то, за что он должен был отдать свою жизнь.
- Приветствую тебя, хозяйка чудовища, - вечерний полумрак сгустился, превратившись в сидящего на подоконнике человека. – Давно не виделись.
Светлые ресницы дрогнули, а веки медленно скользнули вверх, открыв сузившиеся в точку зрачки.
- Кто ты? – не слово, не мысль, а лишь тень удивления, оформленная в виде вопроса.
Незваный гость слегка наклонился, словно услышав непроизнесенное слово. Бледная, почти прозрачная кожа, какой не бывает ни у живых, ни у немертвых, очерченные серыми тенями скулы, темные глаза, в которых зрачок неотличим от радужки, и несколько прядей, выбивающихся из спутанной массы волос, кажущихся в неверном свете луны иссиня-черными.
Интегра тихонько хмыкнула. Так же беззвучно, как и задала свой вопрос.
- Забавно, ко мне ходят привидения, в которых я не верю. Да еще и разговаривают с таким явным акцентом…
Рип наклонила голову, позволяя волосам рассыпаться и скрыть половину лица. Несколько прядей свились кольцами, зацепившись за воротник и подчеркнув кровавое пятно на белом шелке рубашки.
- Не время выдвигать претензии, леди Хеллсинг. Ваш милый доктор был прав – мертвым не место среди живых. Осталось выбрать – куда отправиться. На вечную битву или в холод и тьму. Кстати, второе выбирать не советую – там сыро, скучно и кушать нечего. А в Вальхалле хотя бы общество есть. Не факт, что приятное, но тут уж ничего не поделаешь…
Интегра затряслась от смеха, но вместо звука наружу вырвалось лишь сипение.
- Какой забавный кошмар… Ты так и останешься со мной до самой смерти, пародия на вампира?
Ван Винкль накрутила самую длинную прядь на палец и задумчиво подергала.
- А как ты думаешь? Я ведь валькирия на стажировке.
Леди Хеллсинг перестала смеяться и уставилась в пустоту.
- Серьезно?
- Разумеется, - Рип вздохнула и устроилась на подоконнике поудобнее. – Те, кто умирает с оружием в руках – попадают в… хм… грубо говоря, рай. Хотя ежедневные битвы, умирание, воскрешение и следующее за этим празднество у меня с идеальным посмертием как-то не очень вяжутся. Но те, кто умирает иначе, отправляются бродить по бескрайним пустошам загробного мира. Как уже говорилось, там невыносимо скучно. И очень холодно.
Интегра дернула уголком губ.
- Я предпочла вариант, который отличался несколько большим разнообразием, - ван Винкль пожала плечами. – Впрочем, у меня не было особого выбора.
- А где же твой крылатый конь, валькирия? Или двуликая Хель съела его на завтрак? – леди Хеллсинг откровенно иронизировала.
Рип подобрала волосы, собирая их в хвост, и повернулась к Интегре лицом. Лунный свет очертил угловатый силуэт девушки.
- Смотри.
Что-то щелкнуло, заскрипело ржавым металлом, и за спиной вампирши раскрылись изломанные обрубки механических крыльев, шестеренки и лезвия которых были щедро перемазаны красным. Через несколько секунд рассыпавшиеся пряди скрыли жуткую конструкцию.
- Так что мы сами себе и транспорт, и все остальное. На этом демонстрацию считаю законченной, поэтому перейдем к более насущным вопросам, - валькирия сдула воображаемую пылинку с рукава старомодного пиджака, вышитого черным по черному. – Умри ты в Лондоне, все решилось бы само собой. Но тебя спасли. Поэтому аусвайс на небо придется еще раз заработать.
- Спасли… зачем? – Интегра судорожно вдохнула, пытаясь унять дрожь.
- Судить, разумеется.

* * *

Доктор Кларенс на секунду застыл перед дверью импровизированной палаты, борясь с желанием постучать, но в тоже время прекрасно осознавая, что его никто не услышит. А если и услышит, то не обратит внимания. Слишком глубоко погрузилась в себя эта странная девушка.
- К черту, - пробормотал медик, поворачивая ручку, - к черту...
Скрипнула приоткрытая порывом ветра рама, сквозняк прошелся холодными пальцами по щиколоткам и взметнул полы халата.
- Добрый вечер, - доктор осторожно прикрыл за собой дверь. - Как наши дела?
Пациентка не отозвалась, исхудавшая до прозрачности кисть с пятном ожога даже не дрогнула на подлокотнике кресла. Казалось, леди уже давно превратилась в неподвижное изваяние. Кларенс вздохнул, пересек комнату, стараясь ступать как можно тише, и остановился у окна. Как бы глупо это ни звучало, но медику было страшно. В остывшей комнате был не только он и полуслепая девушка, но и кто-то третий. Ее безумие... или нечто худшее?
- Я... надеюсь, что вам станет лучше. Так или иначе, - медик погладил кончиком пальца бахрому на пыльной шторе, не желая признаваться самому себе, что он понимает под этим "лучше". Невыносимо хотелось курить, но позволить себе это в присутствии пациентки Кларенс не мог. Оставалось лишь мять в кармане початую пачку сигарет. Слабый запах табака, подхваченный сквозняком, медленно расползался по комнате.
Щелчок пальцев, прозвучавший в наступившей тишине как выстрел, заставил доктора вздрогнуть и обернуться. Сквозь неровно подстриженную челку на него смотрел пронзительно голубой глаз. Вполне осмысленно и... недобро. Девушка медленно подняла руку, убирая волосы с лица и открывая посторонним взгляда шрам, пересекающий светлую бровь и сбегающий на висок.
- Да? - медик окончательно стушевался под взглядом этих разноцветных глаз - живого и яркого правого, и поблекшего до невнятного линялого цвета незрячего левого.
- Закурить дайте, - хрипло произнесла Интегра, дернув уголком губ.
- Но вам нельзя! У вас... - Кларенс очнулся от наваждения, вспомнив, что он не только зритель, но и врач.
- Какая уже разница, - устало произнесла леди Хеллсинг, прикрывая веки. Хищная резкость черт девушки воскресила в памяти медика другой образ - старика, его недавнего собеседника. Между двумя аристократами было пугающее, почти родственное сходство, провоцирующая властность и жесткость, даже жестокость.
- Пожалуй, вы правы, - доктор протянул леди сигарету и услужливо щелкнул зажигалкой.
- Вы? - небрежный жест, которым последняя из Хеллсингов сопроводила вопрос, подразумевал, что тот, кому он задан, не только должен назваться, но и доложить о своей незначительной персоне по всей форме.
- Доктор Ричард Кларенс, ваш лечащий врач, - против воли тон ответа получился сухим и раздраженным.
- Тоже Ричард... - задумчиво пробормотала девушка, выдыхая струйку дыма. - Забавно. Вы свободны, доктор, у меня достаточно собеседников и без вас. И они куда как... интереснее. Невзирая на свой статус окончательных покойников.
Стук захлопнувшейся за взбешенным медиком двери Интегра сопроводила издевательским смешком. Действительно, зачем ей такая компания?

* * *

Тонкий серп луны резал редкие облака, влекомые по небу порывами холодного северного ветра. Багровое зарево на горизонте то затухало, то разгоралось ярче, пульсируя, как огромное сердце.
- Квартал за кварталом, дом за домом, подвал за подвалом доблестная армия Ее Величества Королевы выжигает Лондон. И ведь хорошо горит! - Рип болтала ногой, сидя на подоконнике. - Смешно получилось - титаны не справились, и теперь их работу доделывают пешки.
- Титаны? - леди Хеллсинг безразлично смотрела в окно, думая о чем-то своем.
- Гордыня - не только грех, но и двигатель прогресса. Если бы все считали себя овцами - было бы скучно жить, - ван Винкль демонстративно пожала плечами. - Все должно было завершиться красиво - вспышкой ярче тысячи солнц. Но получилось как всегда - бюрократический пшик, поиск виноватых и награждение непричастных. Кстати, ты в черном списке "предателей родины" на почетном первом и единственном месте. Остальные к своему так и не осознанному счастью, погибли раньше.
- Как мило, - холодно отозвалась Интегра. - А что бы они делали, если бы и я?
- Заклеймили посмертно. Кстати, этот нервный молодой человек, назвавшийся доктором, был категорически против твоего спасения. По доброте душевной он хотел, чтобы ты умирала спокойно. Но, увы, это право тоже надо зарабатывать.
- Неужели никто не... - губы девушки предательски задрожали, но она справилась с собой и закончила фразу, - не оценил? Не признал?
- Что именно? Заслуги перед отечеством? А они были? - валькирия зло оскалилась, демонстрируя клыки. - Вас нет, и не было никогда. Вы не борцы с чудовищами, а просто служба. Которая доказала, что столько лет тратила деньги зря. Вампир? Какой вампир в наше время, не смешите суд и присяжных! Никто не скажет ни слова правды, все спишут на террористов, стихийное бедствие или безумие покойного вице-адмирала.
- Бедный сэр Пенвуд. Он так старался сделать хоть что-то правильно...
- Скорее, совершить поступок, - ван Винкль соскользнула с подоконника и задернула шторы. - Через пару минут за тобой придут и уложат в постель. Даже сумасшедшим надо спать. Суд назначен на послезавтра, так что времени на размышления предостаточно.
- Подожди. Я хочу спросить.
- О возможном приговоре? - силуэт валькирии медленно таял, сливаясь с тенями.
- Нет, о твоих крыльях. Почему они... именно такие?
- Ну, я же ненастоящий вампир, - с тихим смешком Рип исчезла.

* * *

- Надеюсь, вы достаточно вменяемо будете вести себя на процессе, - сэр Айлендз вышагивал рядом со слабо поскрипывающей инвалидной коляской, неотрывно глядя себе под ноги.
- Не надо во мне сомневаться, - Интегра, сидевшая с закрытыми глазами, слабо улыбалась, чувствуя как солнце согревает истончившуюся кожу. - Разве я когда-нибудь подводила?
Сэр Хьюго предпочел промолчать.
Тяжелые створки высоких дубовых дверей распахнулись, и по залу суда прокатилась волна. Удивленные восклицания, шепот, гневные выкрики - прокатилась и разбилась о ледяное спокойствие на смуглом изуродованном лице.
- Леди Интеграл Файрбрук Вингейтс Хеллсинг!
- Я, - сорванный голос девушки прозвучал в напряженной тишине.
- Осознаете ли вы, что находитесь в зале суда, на процессе по делу о преступной халатности, повлекшей за собой человеческие жертвы в особо крупных масштабах. И что судит вас военный трибунал? - судья сделал паузу, чувствуя себя несколько неуютно после этой, противоречащей всем формам и правилам, тирады.
- Да.
- Тогда слово предоставляется прокурору! - Интегра закрыла глаза. Обрывки обвинительной речи скользили по краю сознания, не задевая его. Как назойливое жужжание сонной осенней мухи, которая уже настолько ослабла, что не может даже укусить.
"Покинув штаб... бросив на произвол гарнизон... вступив в стычку с врагом, потребовавшую задействования дополнительных сил... игнорирование приказов вышестоящего командования... неоправданный риск... бесконтрольное применение..." - леди Хеллсинг чувствовала себя рыбкой, плывущей у самой поверхности воды. Обрывки воспоминаний качались перед глазами, всплывали крошечными пузырьками из бездны памяти и лопались. Один за другим. Безвозвратно.
- Признаете ли вы себя виновной? - пронзительный голос обвинителя резал слух.
Интегра криво улыбнулась в ответ.
- В том, что вы перечислили - нет. А вот обвинение в глупости признаю. Надо было сразу... драпать.
Слово прозвучало как пощечина - сэр Айлендз резко побледнел, зал шумно выдохнул, чтобы тут же взорваться криками ярости.
Но леди Хеллсинг не обратила на это внимания. Ее взгляд был прикован к одной точке - узким бледным ладоням валькирии, удостоившей ее ответ громкими, нарочито медленными аплодисментами.

* * *

- Военный трибунал приговорил вас к пожизненному заключению, которое вы будет отбывать в одиночной камере. Без права общения и досрочного освобождения, - некто в сером свернул листок с обвинительным приговором и приглашающим жестом указал на открытую дверь камеры. - Сами дойдете или везти?
Интегра с силой оттолкнулась ладонями от подлокотников инвалидной коляски. Пол качнулся под ногами.
- Сама.
- Вот и славно, - за спиной что-то щелкнуло, слишком знакомо, чтобы перепутать этот звук с каким-то другим. - Ваше последнее слово?
Леди Хеллсинг взглянула прямо перед собой - валькирия стояла, прислонившись плечом к распахнутой тяжелой двери. Обломки металлических крыльев едва слышно поскрипывали, покачиваясь в такт биению чужого сердца.
- Мой ангел ходит в черном...
Шаг, выстрел и резкий хлопок раскрывающихся крыльев. Настоящих, иссиня-черных, рассыпающих мягкие перья. Превращающих падение в бездну в полет.

Конец.